От «избиения младенцев» — к классическим войнам. Украинская кампания вернула мир в реальность

Выводы из украинской кампании, когда бы и чем бы она ни закончилась, касаются отнюдь не только техники, а еще множества вещей.

В частности, необходимо осознать, что количество обладает собственным качеством. У нас по недомыслию чуть было не увлеклись бредовыми концепциями «компактной профессиональной армии» и «бесконтактной войны». Оба эти «изобретения» благополучно провалились на самом Западе, к нам же они заведомо не могли иметь никакого отношения.

Концепции «компактности» и «бесконтактности» исходят из того, что сверхбогатые страны, не жалеющие денег на ВС, занимаются исключительно «избиением младенцев», т.е. либо противопартизанскими войнами на заморских ТВД, либо войнами против многократно более слабых (и качественно, и количественно) регулярных ВС (опять же на заморских ТВД).

Для таких войн выпускалось сверхдорогое оружие (не только техника, но даже и боеприпасы) в весьма ограниченных количествах, поскольку, во-первых, всё-таки, уж очень затратно, во-вторых, против «младенцев» много и не надо.

Призывная армия тоже становилась не нужна, тем более что сытые западные обыватели защищать родину не хотели (леволиберальный постмодернизм вообще несовместим с патриотизмом, а также с героизмом и самопожертвованием), да и не от кого было.

Поэтому за огромные деньги в армию стали нанимать, в основном, люмпенов, а потом и иностранцев из «джунглей». При этом ни те, ни другие даже за огромные деньги умирать не собирались, поэтому было особенно нужно то самое сверхдорогое оружие, позволяющее максимально снизить людские потери.

Правда, даже при «борьбе с международным терроризмом» всё это, как показал опыт Ирака и Афганистана, работало не очень хорошо, лишь гигантские деньги поглощало исправно (кто сказал «попил бабла»?!).

Но теперь украинская кампания вернула весь мир в реальность, т.е. к «классическим войнам» армия против армии. Причем армии эти примерно равны по количеству и качеству вооружения и техники, уровню боевой и морально-психологической подготовки личного состава. Оказалось, что такие войны подразумевают очень высокие потери в людях и технике и колоссальный расход боеприпасов.

Но все уже благополучно забыли не только Вторую Мировую, но и некоторые локальные баталии. Например, Октябрьскую войну 1973 г., которая продолжалась всего чуть более двух недель. Египет и Сирия при ограниченной поддержке Ирака, Иордании, Марокко и Алжира противостояли Израилю. Количество техники у обеих сторон было огромным, но и потери оказались такими, что «старшим братьям» (СССР для арабов, США для евреев) пришлось в массовом количестве забирать технику из своих воинских частей и транспортными самолетами отправлять на фронт «младшим».

Сейчас на Украине обе стороны используют преимущественно технику времен Холодной войны. От появления на поле боя Т-55 и Т-62 с одной стороны, «Леопардов-1» и АМХ-10RC с другой уже никому не смешно. Производство не способно компенсировать потери, хотя предприятия ВПК в России и в странах НАТО почти никак не страдают от атак противника.

Оказывается, массовое производство оружия необходимо вести в мирное время — когда начнется вооруженное противостояние, будет уже поздно. Кстати, внезапно выяснилось, что российский ВПК оказался дееспособнее западного, гораздо быстрее и успешнее восстановил массовое производство (насколько оно вообще в наше время может быть массовым при сложности и дороговизне военной техники).

Запад «лихих 90-х» не переживал, но свой ВПК угробил гораздо успешнее, чем Россия. Например, родительница танков Великобритания сама же и ликвидировала их собственное производство.

А артиллерийских боеприпасов не только Россия, но и КНДР производит больше, чем всё НАТО вместе взятое. Поэтому даже после окончания боевых действий сокращать производство вооружений будет ни в коем случае нельзя, как минимум, лет 10. Необходимо компенсировать потери, переоснащать имеющиеся части и формировать новые по всему периметру от Мурманска и Адлера до Владивостока и Анадыря.

Если опять начнем сокращать военные расходы — привезем катастрофу сами себе, причем весьма скоро. И никакие технические инновации и качественное совершенствование систем вооружений не отменяют необходимости иметь их в адекватных количествах. Сэкономим сейчас — очень дорого расплатимся потом.

Разумеется, не может быть и речи ни о какой «компактной профессиональной армии», она должна быть массовой и призывной. Более того, при сохранении продолжительности срочной службы в один год нужно отменить все отсрочки кроме тяжелых медицинских диагнозов и наличия судимостей.

Необходим массовый подготовленный резерв, кроме того, именно призывники должны быть источником контрактников. Видимо, необходимо установить систему, при которой контрактником можно стать только после года службы по призыву, а поступить в военный вуз — только после, как минимум, двух лет безупречной службы по контракту.

Кроме создания резерва всеобщая воинская обязанность — это формирование сознания причастности мужского населения к защите своей страны. А чисто контрактная армия — это прибежище маргиналов, которые не смогли устроиться в гражданской жизни и пришли в армию получать деньги, а не защищать Родину.

Это подтверждается на примере всех без исключения западных армий, а также и на примере ВС РФ. В феврале-марте 2022 г. контрактники мирного времени увольнялись из них в массовом порядке, ибо воевать и, тем более, умирать не нанимались.

Нынешние российские контрактники — это совершенно другие люди. Они четко знают, что идут воевать, при этом в подавляющем большинстве случаев сочетая патриотическую и экономическую мотивацию.

Кстати, еще одна совершенно очевидная вещь, которая подтвердилась в ходе украинской кампании — военным надо хорошо платить. Только очень важно не путать причину со следствием.

Люди идут защищать Родину, за это она им платит хорошие деньги. А если деньги первичны, то никакой защиты Родины не будет.

Кстати, европейские страны, которые всерьез боятся российской агрессии (Швеция и страны Прибалтики) ранее отмененный призыв уже восстановили (Финляндия и Норвегия его и не отменяли, причем в Норвегии теперь призывают и женщин).

Всерьез заговорили о восстановлении призыва в Германии, только, скорее всего, ничего не получится по причинам даже не политическим, а психологическим.

В 2011 г. главной причиной отмены призыва в бундесвер стало то, что до 60% призывников выбирало альтернативную службу (поэтому против отмены призыва больше выступали социальные службы, чем Минобороны).

Крайне сомнительно, что сейчас ситуация изменилась, разве что усугубилась, призыв по жребию, как предлагает Мерц, ничего не изменит.

Если в рамках леволиберального постмодернизма людям, как минимум, двух поколений доказывают, что патриотизм и героизм — это пережитки, а то и вообще позор, то не надо ждать, что люди захотят служить, даже если всерьез поверят в сказки про российскую агрессию.

У нас леволиберальный постмодернизм, к счастью, не прижился. Поэтому сегодня столько мужиков, в т. ч. молодых, готовы умирать за Родину или ковать Победу в тылу, как 80 лет назад, а альтернативную службу выбирает менее 1% призывников.

И наши собственные «избиения младенцев» в Грузии и Сирии не изуродовали ВС РФ до невозможности вести «нормальную войну».

А теперь про «избиения» надо окончательно и бесповоротно забыть, ориентируя военное строительство исключительно на «нормальную» войну с равными противниками.

---

Новости, аналитика и все самое важное о вооружении и военных конфликтах, — в военном обозрении «Свободной Прессы».